Смелость и утонченность сплелись в единое целое, философская мудрость и хрустальные фантазии обволакивали зрителя в каждой ноте, в каждом движении и дыхании.

Довольно редко исполняемые Вариации до мажор на тему французской ариетты «Lison dormait» Моцарта прозвучали свежо, утонченно, виртуозно и главное – предельно стильно. Этюдное технарство этой вещицы только в совершенном исполнении способно создать впечатление настоящего произведения искусства.

Заявленная в программе первая соната Брамса создавала интригу и загадку всего концерта. Консервативная программа обоих отделений Моцарт – Брамс и Гайдн – Шуман показывает разные грани немецко – австрийской музыки, верность которой Элисо хранит десятилетиями.

Огромное полотно брамсовской сонаты в одном концерте с симфоническими этюдами – шаг смелый, дерзкий, пожалуй, даже опасный.

Погружение в молодую и необузданную волну брамсовской сонаты, после хрустальных звуков парижской табакерки, потрясающий контраст, для полной реализации которого необходимо где-то взять этот самый юношеский задор и энергию.

Издевающийся в своей сложности финал сонаты, напичканный скачками и терциями – это двухсометровка для современных спортсменов пианизма. Вирсаладзе, обладающая неимоверной техникой и мастерством, не без труда, но преодолела все пики и перевалы этого финала. При всей глубине и неповторимости интерпретации, на мой взгляд, все же это музыка для молодых, которые способны сочетать в себе виртуозность с некоторой долей юношеской наивности и непосредственности .

Еще одна интрига концерта – симфонические этюды Шумана. Бесспорно, Вирсаладзе является одним из уникальных интерпретаторов гения из Цвиккау. Начиная слушать Симфоэтюды, мысленно я натыкаюсь на ожидание финала грандиозного цикла, но обо всем по порядку.

Похоронная поступь темы завораживала своей величественностью, драматизмом, немой сдержанностью и глубиной проникновения в характер музыки. Удивительное владение искусством полифонической игры дало возможность услышать всю хитросплетенную фактуру Шумана.

Особое впечатление произвела 9-я вариация, где слышен ветер над могилой, а изысканной красоты мелодия завораживает слушателя своим одиночеством и безысходностью.

Долгожданный финал – апофеоз всего цикла был исполнен довольно сдержанно и аккуратно. Без громогласного фортиссимо и величавых басов. Удивительное умение держать в своей воле сотни людей, убеждать, ничего при этом не доказывая. 

Услышав заключительные аккорды, публика, словно вернувшись в действительность, благодарит мастера за игру и мастерство, которым почти не осталось места в современном мире.

Да, конечно же, Элисо любима особой публикой – той, которая ищет искусства «не для всех», истинного, своеобразного и неповторимого.